Я равнодушен к стендовой стрельбе, выставкам и полевым испытаниям собак, потому что вижу в этом парадную сторону охоты. Можно занять первое место на состязаниях в тире и блистательно мазать по тетереву: стрельба по глиняной тарелочкеи по живой птице — вещи несоизмеримые! А выставочные призеры и полевые чемпионы, увешанные золотыми жетонами и медалями, иногда совершенно непригодны к работе в лесу.
У меня подросла дочь, увлеклась парадностью, повела на выставку Октава. На беду, он занял первое место по классу младшего возраста.
Назвался груздем — полезай в кузов. Собака, занявшая первое место среди молодых — очевидный кандидат на большую золотую медаль в будущем году. А тут еще кинолог смутил:
— Такого совершенства форм я давно не видывал у собак. Подобные экземпляры появляются на выставках, может быть, однажды в полстолетие. Октав будет лидером породы.
Лидер! Это не шутка. Ему красоты мало. Он должен стать полевым победителем, чемпионом! Значит, выводи Октава на испытания. Круг замкнулся. Меня запутали в парадность, которую я ненавижу.
Все пошло шиворот-навыворот. На испытаниях собак заставляют работать по бекасу и перепелу. Это дичь юмористическая. Несешь в ягдташе, встретится дотошная тетка, ядовито скажет:
— Что ты, сердешный, малолетних пичужек бьешь? Дал бы им подрасти!
Попробуй тут доказывать спортивное значение стрельбы по бекасу! Чтоб не подвергаться осмеянию, я давно уже отпускаю мелкоту без выстрела. Моя любимая дичь-тетерев, глухарь. Собаку следует натаскивать по той дичи, на которую собираетесь охотиться. Это старая истина.
Однако выставка загнала меня в «кузов». Пришлось тренировать Октава на перепелах и бекасах, менять всю технику натаски.
На полевых испытаниях от собаки требуется автоматическое выполнение всех примеров. После взлета подсунулась вперед далее трех метров — долой с поля! Один шаг лишку — и неумолимые судьи бракуют собаку...
Эта практика порождает иногда курьезы, известные всем охотникам. Бездарные, «слабочутые», «копуны», которых надо вешать на осине, получают дипломы, собаки же, всегда страстные и горячие, снимаются с поля.
Скрепя сердце я старался сделать Октава собакой-автоматом, чтоб угодить судьям. Слаб человек! Взыграло дьявольское честолюбие: собака—лидер породы! Кому не лестно обладать лидером? Ради достижения этой цели я и делал то, к чему не лежала душа.
Многого достиг я за два месяца. Лишь одно не удавалось: выправить стиль стойки. Октав замирал перед птицей, вздрагивая от страсти, странно скрючившись, опускал морду к самой земле, поднимал заднюю лапу. За такой стиль на испытаниях ставят единицу! А с единицей в лидеры попасть трудно!
Послушный во всем, пес упорно сохранял этот порок. Если б он только знал, что от единицы зависит его дальнейшая судьба, но знать ему не дано. Не помогали ни лакомства, ни угрозы. Время шло. Надвигался срок полевых испытаний. Мой лидер был не готов к экзаменам.
Я измучился, пал духом и, почти не веря в успех, продолжал совершенствовать стиль. Опускал заднюю лапу Октава, подвигал переднюю, выпрямлял туловище, поднимал голову. Я придавал собаке ту горделиво-картинную позу, в которой легавые «стоят» на обложках выставочных каталогов и охотничьих книг, и назидательно приговаривал:
— Так стоять!
За этим-то «делом» и застал меня в поле культурный сельский охотник-агроном, свободный от предрассудков.
—    Человече! — сказал он, сдерживая   смех.— Чего ради мучаешь красивую собаку?
Я объяснил ему.
—    У собаки оригинальная стойка,— сказал он.— Вы хотите, чтоб она стояла, «как все». Но «как все» — не стиль, а шаблон. Вы убиваете оригинальность как явление стиля. Не мучьте собаку.
Меня словно водой окатили. Гипноз парадности рассеялся. Честолюбие перестало глодать сердце. Мечта о лидерстве Октава показалась мелкой, недостойной. Вся моя изнурительная работа по шлифовке стиля собаки представилась суетою сует. Я телеграфировал в Москву, что не буду выводить Октава на полевые испытания.
И точно гора с плеч! Я махнул рукой на бекасов и перепелов, отправился натаскивать собаку по благородной лесной дичи.
Октав прекрасно работает по тетереву и глухарю, но попрежнему поднимает на стойке заднюю лапу. Так и остался у него порочный стиль.
Не бывать Октаву лидером породы!